Южнорусская овчарка

Южнорусская овчарка

Южнорусские овчарки (ЮРО, южаки) - собаки серьезные (хотя внешне они - белые и пушистые), интеллектуальны, самостоятельны, смелы и при правильном воспитании абсолютно надежны и управляемы. Они служили и служат для охраны, так же как и комондор, среднеазиатская и кавказская овчарки.

Южаки имеют древнее азиатское происхождение, тесно связаны со скотоводческими, кочевыми в прошлом народами, наделены силой и мощью, хотя и малоподвижны.

В настоящее время существует историко-лингвистическое исследование о происхождении южнорусской овчарки. Автор исследования Инна Селезнева, историк по специальности, владелец завода ЮРО "Крым Ак-Кая" в Симферополе, много лет изучает историю происхождения породы. Она считает, что "наиболее исторически закономерной представляется версия происхождения южнорусской овчарки от представителей некогда единого массива брудастых пастушьих собак, распространенных на огромной территории от Каспия до Атлантики. Брудастую группу собак, имеющих оброслость морды, головы, корпуса, лап, профессор Л.П. Сабанеев относит к древнейшей группе, которая имеет свою прародину в регионах Тибета и Малой Азии. И именно оттуда, во время Великого переселения народов, брудастые собаки, сопровождая своих владельцев, дошли до берегов Атлантического океана. Основной путь переселения, а, следовательно, продвижения брудастых собак, проходил через Кавказ (Каспийское побережье), северное Причерноморье, Балканы и далее на северо-запад. Не случайно, что на этом пути остались потомки брудастых собак, обладающие характерными для них признаками. Часть племен осела на территории северного Причерноморья. По-видимому, в это время здесь появилась прапорода (по Сабанееву - "русская овчарка"), которая объединяла в себе брудастых пастушьих, охотничьих, сторожевых собак "в одном лице". Расхождение по хозяйственным признакам произошло, скорее всего, в более позднее время".

Южаки имеют еще одно название - "барак", которое дошло до наших дней в легендах и преданиях крымских татар. Именно так называли чабаны своих белых лохматых помощников. Косвенным доказательством принадлежности крымских чабанских собак - бараков - к брудастой группе может служить предание, бережно передаваемое многими поколениями из уст в уста. Им приписывали "человеческое происхождение": злой колдун, во владениях которого находилась Яйла, разгневался за что-то на чабана и решил превратить его в собаку, сказав при этом: "чтобы никто никогда не увидел твоих глаз человеческих, они у тебя всегда будут закрыты (шерстью)".

О происхождении южнорусской овчарки существует множество версий. Полное согласие существует только по одному аспекту проблемы: предком русской овчарки был скорее волк, чем собака.

Советские кинологи В. Вайсман, В. Языков, А. Мазовер, В. Зубко единодушны в своем мнении, что процесс становления породы как заводской начинается с 1828 года, и неразрывно связывают этот процесс с заповедником Аскания-Нова и именем его основателя Фридрихом Фальц-Фейном.

В 1828 году герцогу Ангальт-Кетенскому в Днепровском уезде Таврической губернии отводится участок земли. Условия владения участком оговорены царским указом: "...отведено этому герцогу 48.975 десятин земли на условиях устройства образцового, по всем отраслям, сельского хозяйства, в особенности тонкошерстного овцеводства ...". А земли эти ранее принадлежали Крымскому ханству. Обстановка после присоединения Крыма в "новых землях" Российской империи характеризовалась большой волной эмиграции крымских татар в Турцию. Многие пастухи со своими собаками, оставшись без работы после бегства хозяев, стали, по-видимому, наниматься на работу в имение Ангальт-Кетенского. В огромном хозяйстве Фальц-Фейна овечья отара насчитывала к тому времени более десяти тысяч голов, кроме того, на бескрайних степных просторах паслись многочисленные табуны лошадей, стада коров, и управляли ими опытные пастухи, приглашенные из Испании, Польши, Австрии, Венгрии. У каждого мастера были свои, хорошо обученные собаки. Здесь можно было встретить испанских мастин и венгерского куваса, французскую овчарку и пастушью польскую собаку.

Фридрих Фальц-Фейн полностью сосредотачивает свою деятельность на создании Асканийского заповедника. Овец в это время насчитывалось около пятидесяти тысяч голов, и охраняли их десятки классных пастухов с сотнями собак, полностью соответствующих "характерным признакам" русской овчарки, описанной Л. Сабанеевым в 1893 году.

Данных о целенаправленной селекционной работе с южнорусской овчаркой в этот период нет. Но у многих авторов находим перечень таких признаков: шерсть собаки должна быть похожа на руно овцы по цвету и структуре, чтобы предохранять собаку от снега и дождя, жары и холода, многочисленных паразитов. Структура шерсти должна быть таковой, чтобы создать вокруг тела собаки войлочный "панцирь" - его сложно преодолеть волчьим зубам. Также волку сложно отличить собаку от овцы, строение корпуса этих двух животных в главных линиях очень похоже (у ЮРО высота в крестце больше высоты в холке).

Дореволюционная судьба южаков складывалась удачно: владельцами этих овчарок были крупные хозяйственники-овцеводы Нарышкины, Уваровы, Голицыны и другие. Перед Первой мировой войной "полицейские" качества южнорусских овчарок были испытаны во Франции и порода была внесена в перечень наиболее рекомендуемых.

Конечно же, после революции 1917 года имение "Аскания-Нова" было разграблено и разорено. В годы гражданской войны "за верность долгу" мародеры безжалостно расправлялись с охранявшими хозяйское добро собаками. Порода оказалась на грани исчезновения. Особенно жестоко обошлись с южнорусскими овчарками в конце 20-х годов. Удалось сохранить единичные экземпляры. И, конечно же, именно рачительные и дальновидные хозяева Фальц-Фейны, по-видимому, смогли вывезти этих собак в Германию, чтобы сохранить генофонд.

Впервые собаки породы "южнорусская овчарка" были продемонстрированы на всегерманской выставке 1930 года. Тогда, по свидетельствам очевидцев, советский павильон ломился от посетителей.

В 1931 году вышел первый стандарт породы - "Отличительные признаки ЮРО". Выводы государственной комиссии и обращения военачальников Красной Армии в правительство способствовали принятию решения о финансировании новой отрасли "Восстановление, сохранение и улучшение породы "южнорусская овчарка" на Крымской опытной станции животноводства. В 1933 году в г. Джанкое создается племрассадник ЮРО. Необходимо было увеличить рост и вес собаки (в 1931 г. средний рост едва достигал 60 см, а вес колебался от 27 до 32 кг), усилить костяк, исправить прикус, восстановить пигментацию и, самое основное,- вернуть к прежнему "испорченный характер".

Уже на первой выставке ЮРО (1939 г. Симферополь) были показаны собаки, не уступающие овчаркам дореволюционного периода. Были заложены племенные гнезда, такие как ведомственный питомник комбайнового завода им. Ворошилова в г. Днепропетровске. В 1939 году разрабатывается и принимается новый стандарт ЮРО.

Во время Великой Отечественной войны собаки породы ЮРО охраняли аэродромы, артиллерийские полигоны, склады с горючим и боевой техникой. Собаки гибли, не покидая своих постов,- свидетельство наследственно закрепленного во многих поколениях требования: ни при каких обстоятельствах не уходить с охраняемого объекта.

После войны порода вновь оказалась на грани исчезновения. Эвакуируясь из Причерноморья и Крыма, фашисты не только расстреляли оставшихся там собак, но и вывезли племэлиту в Германию. В 1946 году редкие экземпляры остались лишь в нескольких государственных питомниках. С 50-х годов снова началась работа по восстановлению породы. Лучшее племенное ядро Джанкойского племрассадника перед войной было вывезено в Россию на ВДНХ. Центр разведения переместился в Москву, работа проводилась Центральной школой военного собаководства, питомниками Министерства гражданской авиации и речного флота, хозяйством Мосводоканала.

Далее следуют малоутешительные отчеты с Всесоюзных выставок - в 1964 году представлено всего шесть ЮРО, а в 1967 - пять. Порода угасала, а численность поголовья упала до критической отметки. Ринги южаков пустовали, а появлявшихся собак безжалостно браковали за малейшие отклонения от стандарта.

В ведомственном питомнике харьковского ГВФ сложилась определенная структура, благодаря которой кинологам питомника удавалось поддерживать породные признаки и совершенствовать тип собаки, культивировавшийся до войны.

Но о хладнокровном уничтожении "южаков" в этом питомнике не упоминается ни в одном литературном источнике. Ввели автоматизированную систему охраны, и собак, за ненадобностью, перестреляли по приказу высокопоставленного московского чиновника. "К сожалению, ценные для породы "крови" харьковских производителей были безвозвратно утеряны ..., но этот типаж и в настоящее время присутствует в породе - по внешним данным с этими собаками очень схожи представители современной николаевской популяции".